Поиски лунного зайца
Поисками лунного зайца я увлекся много лет назад, прочитав китайскую сказку о его усердном труде (недаром его называют также и «усердным зайцем») над лечебными снадобьями, исцеляющими от многих болезней, и чудесными рецептами долголетия (отсюда еще одно название — «чудный доктор»). Может быть, он и помог мне встать на ноги после тяжелой болезни?!
Сначала, как и положено неофиту, я влюбился в Древний Восток целиком, во всех его драконов и белых тигров, цилиней и фениксов, в древнюю восточную поэзию и живопись. Из трех основных направлений религиозной китайской мысли я предпочел даосизм и его прародителя мудрого старца Лао-цзы, «Дао дэ цзин» у меня есть, как минимум, в 30 переводах. Потом из всех мифологических сказочных существ остановился на лунном зайце. Может быть, увлекся поисками своего бессмертия?
По воле восточных богов заяц толчет свой порошок бессмертия, порошок жизни и долголетия нефритовым пестиком в агатовой ступке на луне, под деревом жизни, волшебной кассией. Да и сам он, согласно древним преданиям, тоже, как нефрит, белый, и потому его зовут еще нефритовым зайцем. Этой легенде уже тысячи лет, а лунный заяц живет и поныне, распространяя свое влияние на новые страны и континенты.
Я даже разговаривал с ним во сне — такой вполне доступный и обходительный заяц, он говорил со мной тоном внимательного доктора. На древних картинках он не очень симпатичный, зато сейчас, на всех современных иллюстрациях улыбается во весь рот. Но мне нынешний гламурный, сюсюкающий, особенно японский лунный заяц как-то не по душе… Забот у зайца на луне хватает, ему не до гламурных улыбок. Он занят трудным и благородным делом, как и все китайцы. Тем более он не живет в холодном Нефритовом Лунном дворце, он не чиновник и не слуга, он выполняет свою великую миссию целителя и творца чудодейственных снадобий и лишь изредка, по делам заходит в Лунный дворец к Небесному Владыке.
Его покровители — богини Нюйва и Сиванму. За ним присматривает и Гуаньинь. Одна, Нюйва, представляет женское начало Инь, в ее владения Инь входит и луна, другая, Сиванму, живет на земле, на волшебной горе Куньлунь, символизирует дух бессмертия и долголетия, и ей уж никак без лунного зайца и его снадобья не обойтись. Как и Гуаньинь, буддийской богине милосердия и сострадания.
Сказать, что лунный заяц находится в подчинении у Сиванму, нельзя. Скорее, он передает ей свои снадобья для добрых дел, чтобы самому часто не спускаться на землю. Что касается «старичка с Луны», целителя и покровителя любви, Юэ Лао, определяющего все брачные союзы на земле, то им часто считают самого лунного зайца. Смешивают или объединяют их роли и образы. Так ли это?
Настоящая миссия лунного зайца, думаю, до сих пор не разгадана, так же как и многое в китайской мифологии. Он везде: в сказках, восточных рекламах, в названии будущего китайского лунохода. Одновременно его нет нигде: нет никакой отдельной сказки или целостного мифа о древнем лунном зайце. Он изображен на самых древних каменных рельефах — со ступкой и пестиком, изображен на древних погребальных знаменах, не случайно же на императорской одежде лунный заяц числился вторым императорским символом. Еще в начале I века, 2000 лет назад, китайские ученые-материалисты считали его древней рухлядью и говорили: надоел нам этот сказочный лунный заяц, отправьте его к детям. Он упоминается в связи с богинями Нюйва и Сиванму, в связи с луной, в связи с охотником Хоу И и его женой Чань Э, в связи с деревом бессмертия. И всё — в связи, косвенно. Но это же всё — осколки одного исчезнувшего целостного мифа. Должна же быть у лунного зайца своя подлинная история. Как он попал на луну? Почему толчет свои снадобья под коричным деревом? И кто обучил его искусству врачевания и составления целебных снадобий? Почему к нему в соседи попала трехлапая жаба, символизирующая отнюдь не лунное мужское начало Ян? Как и кому он передает свое снадобье бессмертия? Спускается ли на землю? В литературе мы найдем его рискованные спуски: в корейской повести «Приключения зайца», в китайском романе «Путешествие на Запад» и так далее. Но и там он, как правило, один из героев.
В поисках изображений и текстов о лунном зайце Юэ Ту я не один раз объездил весь Китай, от Хайнаня до Харбина, от Сианя до Шанхая, облазил антикварные лавки Сайгона и Цейлона. Искал своего лунного зайца в чайнатаунах Сиднея и Мельбурна, Лондона и Сан-Франциско. Надо мной смеялись мои коллеги, когда я их водил по чайнатаунам. Я, не объясняя причин, говорил, что и мой друг Иосиф Бродский обожал чайнатауны, предпочитал китайские рестораны, любил китайскую поэзию, и дома у него хранилась с отцовских офицерских времен трофейная изумительная китайская джонка. Это в чайнатаунах он сочинял свои «Письма династии Минь».
Дорога в тысячу ли начинается с одного
шага, — гласит пословица. Жалко, что от него
не зависит дорога обратно, превосходящая
многократно
тысячу ли. Особенно отсчитывая от «о».
Одна ли тысяча ли, две ли тысячи ли —
тысяча означает, что ты сейчас вдали
от родимого крова, и зараза бессмысленности со
слова
перекидывается на цифры; особенно на нули.
Ветер несет нас на Запад, как желтые семена
из лопнувшего стручка, — туда, где стоит Стена.
На фоне ее человек уродлив и страшен, как
иероглиф,
как любые другие неразборчивые письмена.
Движенье в одну сторону превращает меня
в нечто вытянутое, как голова коня.
Силы, жившие в теле, ушли на трение тени
о сухие колосья дикого ячменя.
Попробуем переворошить все сказки, предания, стихи, мифы, изображения лунного зайца и слепить из этих осколков разных мифов нечто целое. Попробуем составить полную подлинную историю лунного зайца. Придумаем связки в сюжетах.
Заяц с неба принес людям снадобье долголетия, порошок бессмертия. Одно это определяет его давний даосский характер. Кто еще, кроме даосов, занимался в Китае древней алхимией, пытаясь найти рецепт бессмертия? Даосы искали пути в бессмертие и через различные диеты, вплоть до питания собственной слюной, подбирали лекарственные смеси. Эти волшебные эликсиры привели к реальному развитию многих наук, от медицины до химии, заодно даосы открыли порох, изобрели бумагу. Еще они развивали мифологию, философию, поэзию. О самых разных островах бессмертия, горах бессмертия, странах бессмертия рассказывались уникальнейшие сказания, и фантазия древних сочинителей не знала предела. Благодаря даосам и сохранилась хотя бы отчасти древняя мифология Китая.
Думаю, в число сказаний даосов о бессмертии попало и сказание о лунном зайце, беспрерывно толкущем в своей ступке эликсир бессмертия. Но какой древний архетип он несет?
Во-первых, это заложенная в каждом человеке мечта о бессмертии. О древности архетипа лунного зайца говорит то, что этот образ складывался еще до формирования идеи о бессмертии души, в те давние времена, когда мечтали лишь о физическом бессмертии.
Во-вторых, это и четко сформулированная невозможность реального, физического воплощения такой мечты. Неслучайно же древний лунный заяц поселен на луне. В отличие от разных легенд об островах и горах бессмертия, куда, пусть и с огромным трудом, может проникнуть земной человек, лунный заяц недоступен. Его нельзя поработить, купить, обмануть... И пусть хоть один раз в три тысячи лет цветут бессмертные деревья в саду бабки Запада Сиванму, но значит, земные правители и мудрецы все-таки могут получить свой персик бессмертия. Если возможно, пусть и с великим трудом дойти, доплыть, заполучить плод бессмертия, значит, великие правители делали все, чтобы этого добиться.
Китайские императоры отправляли целые соединения на быстрых «небесных лошадях», целые флотилии по всему миру с одной целью — найти эликсир бессмертия. Если при этом флотилия прославленного адмирала-евнуха Чжэн Хэ, в период правления императора Юона, совершила семь экспедиций в южные моря, открывала Африку, доплывала до Америки, то лишь попутно. Когда императоры поняли, что достичь островов бессмертия нельзя, закончились и морские экспедиции. На луну, увы, тогда еще китайские ракеты не летали.
До луны смертному человеку добраться нельзя, значит, волей императора или богача ничего не добиться, нужна воля богов. Лунный заяц с его эликсиром бессмертия — это и мечта всех людей, и упование на него, а значит, служение богам. Это и равенство всех перед волей Неба.
В-третьих, хорошо прописанный в легендах и сказках процесс изготовления снадобья бессмертия — это путь к непрерывному творческому труду, это Дао творца. Неслучайно с легкой заячьей руки, вернее, лапки в алхимию, а затем и в химию пришли агатовая ступка и другие приспособления; неслучайно в эликсир бессмертия заяц добавляет кору и листья корицы, цветы османтуса, лавровый лист, нефрит, утреннюю росу и другие на самом деле целебные вещества, способствующие долголетию и выносливости. С лунного зайца началась китайская медицина, его можно было сделать символом народной медицины Китая. И я не шучу, что именно лунному зайцу обязаны все китайские олимпийские чемпионы, использовавшие его волшебные (но отнюдь не запрещенные) препараты для силы и выносливости.
Иногда мне становится жаль лунного зайца: у него почти нет личной жизни. Были и у него романтические попытки вернуться в человеческое обличие, стать красавицей-девушкой, сыграть свадьбу и зажить счастливой и трудной земной жизнью, но боги не дали.
Лунный заяц
«Много нового узнает человечество о себе из старинных книг», — сказала одна из истинных предсказательниц будущего Ванга. Может быть, и древний китайский миф о лунном зайце скрывает в себе важнейшие тайны бытия?
В-четвертых, все-таки почему заяц с его тайнами бессмертного снадобья оказался на луне? А где он находился раньше? По какой причине его отослали на луну, подальше от глаза людского? Миф о зайце исчез, как египетская «Книга Тота», содержавшая в себе древние сакральные знания. А может, и миф о лунном зайце вмещал в себя какие-то знания о секретах продления жизни? Упоминание о лунном зайце даже изъяли из древнейшей поэмы «Вопросы к Небу». Кто изъял и почему?
Индийский буддийский лунный заяц задолго до Иисуса Христа пожертвовал собой, бросившись на костер во имя счастья других людей. Китайский даосский лунный заяц обречен на вечное творчество и созидание во имя спасения людей и всего живого. Он становится заячьим Прометеем Востока.
Конечно, не сразу китайский лунный заяц обрел нынешний классический образ. Из осколков самых древних мифов южных народов Китая постепенно вырастала гармоничная космогония. Хаос преобразовывался в Порядок. Став одним из главных символов древней небесной лунарной мифологии, одним из символов возможного бессмертия, заяц вдруг в средние века почти исчез из культуры Китая. Еще в начале нашей эры о нем писали китайские летописцы, мол, не надо доверять всяким россказням про лунного зайца. Можно предположить, что китайский лунный заяц возник в период легендарных земных правителей, позднее ставших главными даосскими божествами Фуси и Нюйва. В традиционной историографии Китая истоки его цивилизации связываются с именами легендарных правителей-мудрецов Фуси, Шэнь-нуна, Хуанди и других, живших якобы в III тысячелетии до н.э.
Именно в руках, очевидно, когда-то реальной правительницы, а потом и мифической богини Нюйвы, то ли сестры, то ли супруги Фуси, мы видим изображение лунного зайца. Так что отнесем и мы его появление примерно к III тысячелетию до н.э. Конечно, пока мы опираемся не на факты, а лишь на мифы и предания, найдется немало скептиков, которые захотят меня опровергнуть, хотя доказать обратное им будет нелегко.
Для китайцев издавна луна — один из самых загадочных и мистических символов. Она связывает жизни всех людей. Вот, к примеру, выполненный Бродским перевод стихотворения Ли Бо «Вспоминая родную страну»:
Сиянье лунное мне снегом показалось,
Холодным ветром вдруг дохнуло от окна…
Над домом, где друзья мои остались,
Сейчас такая же, наверное, луна…
Лунный заяц пережил самые трагические периоды в истории Китая: и правление Цинь Шихуанди, и нашествие буддизма, и подмену его буддийским лунным зайцем, и английские опиумные войны, и коммунистический атеизм.
В Древнем Китае ему тоже жилось нелегко, конфуцианцы лунного зайца с порошком бессмертия недолюбливали, как все даосское; буддисты заимствовали из Индии свой вариант лунного зайца. Кстати, отсюда и пошли версии о вторичности китайского лунного зайца, о его индийском происхождении. В этом западные ученые были частично правы: буддийский лунный заяц конечно же пришел прямиком из древних индийских, еще добуддийских сказаний. Но этот индийский заяц не столько лунный, сколько отраженный на луне (Чит-Чанга), имеющий на земле свою «внутреннюю луну». Вспомните сказку, как индийский заяц покоряет царя слонов с помощью отражения луны. И потому у буддийского зайца нет ни лунного дерева — кассии (корицы), ни агатовой ступки с нефритовым пестиком, а главное, нет порошка бессмертия или иных целебных снадобий. Нет лунного действия, есть отраженность в луне или, наоборот, луна, отраженная на водной глади.
Так что мы даже в самом Китае явно видим двух лунных зайцев. Один — вечный труженик, «усердный заяц», с утра до вечера толкущий яшмовым пестиком в агатовой ступке снадобье бессмертия, которое потом небесные боги дают страждущим. Он — «чудесный доктор» и спаситель всех болящих, продлевающий людям и животным жизнь. Это даосский вариант лунного зайца. Второй заяц — жертвующий собой, добровольно поджаривший себя на огне, дабы накормить странствующего старца. Это уже явно буддийский вариант лунного зайца.
Скажу честно, не умаляя подвига буддийского самопожертвования лунного зайца, мне ближе китайский лунный заяц. Не фанатично жертвующий собой ради старца, а вечно в поте лица своего работающий ради спасения всего живого. Буддийский заяц — это заяц-шахид, его геройство и самопожертвование поведут за собой миллионы и станут примером, но дальше для жизни нужен труженик и врач, целитель всего живого, творец и демиург — даосский лунный заяц. Не забудем: герои жертвуют собой ради жизни живых. Победа нужна, чтобы жизнь продолжалась.
Буддийского зайца бережно перенесли на луну или же высветили навсегда его лик на луне, как память. А китайский лунный заяц, преодолев все искушения жизни, все так же творит нам свое чудо вечной жизни в своей агатовой ступке.
Кусочки богатейшей истории этого мифического животного еще никто не собрал вместе. Он пока еще существует во множестве ликов. В Европе его зовут moon rabbit, в Китае юэ ту — «лунный заяц», юй ту — «нефритовый заяц», а также «агатовый заяц, обгорелый заяц, усердный заяц, яшмовый заяц, лунный доктор», в Японии — цукино усаги, в Индии — шоша, и так далее.
Его история уходит в глубокую древность. О нем пишут в «Рамаяне» и «Махабхарате», в «Вопросах к Небу» и «Путешествии на Запад». Масса публикаций о лунном зайце есть и в Китае, и в Индии, и в Европе, писали о лунном зайце и в России, но это всего лишь фрагменты чего-то цельного.
Сегодня интерес к этому персонажу не ослабевает: есть и современная популярная рок-группа «Лунный заяц», и японский мультисериал «Сейлормун» с миллионами поклонников по всему миру, и такая же популярнейшая южнокорейская Интернет-версия лунного зайца Масимаро. Значит, наверняка есть вопросы у самой широкой, миллионной группы читателей к ученым, откуда же взялся лунный заяц?
О редкости этого мифологического образа я читал не раз, с чем не согласен. Может быть, в чисто научных работах о лунном зайце по ряду трудно объяснимых причин редко пишут, но в самой мифологии Востока, а особенно в современных ее интерпретациях ссылок на лунного зайца вполне достаточно.
Я не претендую на научное исследование, я не ученый, я писатель, журналист, критик, но не считаю свои заметки и простой компиляцией чего-то общеизвестного. В моем архиве сотни разных публикаций и ссылок, две сотни изображений лунного зайца, десятки стихов самых лучших поэтов Востока. И у меня сложилось свое представление о происхождении этого образа, о путях его распространения по миру, несколько отличное от мнения отечественных мифологов и синологов, идущих традиционным системным путем. Надо иногда уметь видеть и поверх системы…